Мертвецы не тоскуют по золоту - Страница 72

На третью ночь свет погас. Ежась от холода, Недда прошла к пирсу и взглянула на окна спальни. В половине второго все окна второго этажа погрузились в темноту. Женщина вернулась в дом и ждала. В начале пятого она достала из-под кровати старомодный объемный чемодан и вышла с ним в холл. Нужный ключ лежал в кармане халата. Она все уже продумала, но волнение не отступало. Каждый шаг по лестнице наверх давался ей с трудом. Недда ничего не боялась, но она знала, что, если ее поймают за руку, дальнейшая жизнь теряет свой смысл.

Передвигалась она медленно, осторожно ступая на мягкую ковровую дорожку. У кабинета Ветрова женщина поставила чемодан на пол и прислушалась. Напротив находилась спальня. Наверняка они уже уснули, им рано вставать, убеждала себя экономка. Она достала ключ. Руки тряслись. На лице выступили капельки пота. Выждав некоторое время, Недда взяла себя в руки и открыла дверь кабинета. Замок щелкнул тихо, почти неслышно. Свет из коридора скользнул в комнату. Чемодан стоял у самого порога, и она могла не заходить вовнутрь. Поменять чемодан местами ничего не стоило, но Ветров перевязал свой веревкой, а этого Недда учесть не могла. Зачем? Замки надежные. Гадать не имело смысла, необходимо действовать. Узел поддавался с трудом, пальцы не слушались. Пришлось развязывать зубами. Наконец веревка соскочила с чемодана и была завязана таким же образом на другом, который она принесла с собой.

Поменяв их местами, Недда заперла кабинет и отправилась в обратный путь. Ей хотелось побежать, но она сумела сдержаться. Спустя несколько минут чемодан Ветрова был задвинут под кровать. Она не знала, сколько времени ушло на ее затею, но то, что седых волос на голове прибавилось, Недда не сомневалась. Теперь оставалось только ждать. Она легла на кровать и разрыдалась. Уткнувшись в подушку, женщина не могла успокоиться в течение часа, затем утихла.

В восемь утра встали хозяева. Домработница подала им завтрак, и Ветров сообщил, что они уезжают на две недели в отпуск. Он оставил деньги на хозяйство и отправился наверх за вещами. Вика занялась макияжем.

Среди спущенных вниз чемоданов был и тот, который перевязали веревкой. Максим оставил вещи возле гаража и пошел за машиной. Недда стояла у окна, не сводя с него глаз. "Неужели он возьмет его с собой? беспокоилась она. — Он же не глупец, возить с собой динамит!" Она не могла поверить в это.

Через минуту Ветров вышел с канистрой бензина, взял перевязанный чемодан и направился в глубь сада. Вскоре над деревьями поднялся густой синий дым.

Недда облегченно вздохнула. Ее расчеты подтвердились. Теперь нужно сделать бутерброды на дорогу. Кто знает, сколько им еще ехать. Пусть отдыхают и радуются своему медовому месяцу. Но месяц не жизнь, и для настоящих трагедий это не срок.

— Цыплят по осени считают! — процедила экономка сквозь зубы и направилась в кухню.

7

Трифонов нажал на педаль тормоза, но машина продолжала лететь со скоростью девяносто километров в час. Педаль провалилась. В сотне метров находился пост ГАИ, и скорость ограничивалась до сорока километров. Повторный удар по тормозам ничего не изменил. Трифонов выдернул кверху ручник. Машина начала визжать, но скорость гасла слишком медленно. Он переключил рычаг на первую скорость и сбросил сцепление. Шестерни коробки передач застучали, машина сбавила обороты. Впереди двигался самосвал. Столкновение стало неизбежным. Трифонов крутанул руль вправо, выскочил с шоссе на обочину и скатился под откос. Машина уткнулась носом в землю и застыла.

Трифонов сидел не двигаясь. Он не пострадал и даже не поцарапался. Шок длился довольно долго. К его машине подбежали сотрудники ГАИ и несколько водителей.

— Жив, папаша? — спросил лейтенант, заглядывая в окно.

— Тебе виднее, — пробурчал Трифонов.

Его вытащили из машины. Ноги его не держали, и он сел на землю.

— Ты что, под балдой? — спросил капитан. — По ровной дороге ехать не можешь?

— Тормоза, — тяжело дыша, ответил следователь.

Лейтенант лег на траву и подлез под автомобиль.

— Документы имеются? — спросил капитан.

Трифонов указал на битые "Жигули".

— Там, в плаще.

Убедившись, что все в порядке, зеваки стали расходиться по машинам. Лейтенант поднялся с земли.

— Кто-то тебя очень не любит, папаша. Тормозные шланги имеют ровный срез. Ножом подпилили. Что скажешь?

Капитан постучал по плечу говорливого коллегу и сунул ему в руки удостоверение прокуратуры, вынутое из бумажника.

— Товарищ полковник, тут на лицо покушение на вашу жизнь. Надо составлять акт и вызывать экспертов. Передние тормозные шланги острым ножом подрезаны. Два-три качка — и тонкая оболочка прорвалась. Тормозуха тут же вытекла, и педаль провалилась. Слишком очевидная диверсия. Тут надо вызывать экспертов, составлять протокол. Серьезное дело.

Трифонов поморщился и тяжело вздохнул:

— Понимаю, ребята. Но я должен успеть к московскому поезду. Крупная шишка приезжает из столицы. Поможете?

— Без вопросов. Машину мы вам выделим. А как быть с аварией?

— Составляйте протокол, отправьте мою машину на стоянку. Я оплачу. Объяснительную напишу завтра. Сейчас не могу. Дела государственной важности.

Трифонов блефовал. Первый раз в жизни он морочил голову сотрудникам правоохранительных органов. Но он знал, как работает ГАИ, и раньше вечера он с ними не разделается.

На московском поезде приезжал Сычев. Трифонов понимал, что Алеша будет торчать на вокзале и нервничать. Если его обещали встретить, то он с места не двинется. Пришлось выкручиваться.