Мертвецы не тоскуют по золоту - Страница 39

— Шоферов много, а где машину брать? — спросил Чайка.

— Мало их на улице ночует? Это не пробле-ма, — одернул приятеля Ветров. — Главное сейчас состав определить и роли. С этим, кажется, нам удалось справиться.

— Итак, можно подбить бабки! — весело заявил Чайка.

— Рано еще бабки подбивать, — возразил Родионов. — Когда шофер даст согласие, тогда будем думать над черновиком операции.

— А теперь я как председатель и глава клана даю всем общее задание. Ветров разлил вино в стаканы. — К следующей субботе сформулируйте новые идеи. Задача первая: как избежать свидетелей. Задача вторая: как обезвредить бригаду инкассаторов в салоне фургона. И наконец, как избежать шума.

Все переглянулись и подняли стаканы. Вряд ли они когда-нибудь выглядели более серьезными и решительными. Им казалось, что осталось только пальцем пошевелить — и можно купаться в золоте. Как это просто! Но главное заключалось совсем в другом. Они нашли дело, которое их захватило целиком, и они не чувствовали себя бесполезными винтиками в огромной машине, а превратились в часть какого-то очень важного механизма. Им взбрело в голову перевернуть мир и стать легендой.

К вечеру все разбрелись по домам.

Эдуард Чайка чувствовал себя возбужденным. Нина встретила его без особого удовольствия. Она привыкла обедать с сыном вдвоем, не дожидаясь мужа.

— Послушай, Нинок, вот что я тебе скажу. Я понимаю, что ты меня никогда не любила. Но у нас сын и мы должны позаботиться о нем. Наши пути связаны в одну ниточку.

Нина бросила ложку в тарелку с супом.

— Не смеши людей, Эдик. Это ты-то заботливый папаша? Все заработанные копейки оставляешь на бегах.

— Теперь все будет хорошо. Забудь о бегах. В ближайшее время мы будем сказочно богаты. Или пан или пропал!

— Открыли казино с рулеткой?

— Есть грандиозная идея. Можешь быть спокойна, заводилой выступает твой бывший хахаль Максимка Ветров. Твой эталон мужчины.

— Оставь его в покое. У тебя уже сыну семь лет.

— Ладно, не заводись. Но я тебе докажу, что и на меня можно положиться. Посмотрим, как ты тогда запоешь. Будет и на нашей улице праздник.

— Ты так каждый раз говоришь, когда последний рубль на лошадь ставишь. Три рубля выиграл, получку проиграл, вот и весь праздник.

— Здесь игра беспроигрышная. Для меня, во всяком случае. Я знаю, как себя подстраховать.

Чайка взял из сумки жены ручку, достал из секретера лист бумаги и сел за стол. Писал он долго, обдумывая каждое слово, и ему казалось, что он все делает правильно. Главное — заявить о себе, предупредить, но в то же время ничего не сказать. Так он себе представлял путь к спасению. Завершив работу, он отправился на почту. Купив конверт, Чайка вложил в него письмо и надписал: "Москва, ул. Петровка, дом 38. Начальнику уголовного розыска". Обратный адрес он писать не стал.

Роман Сироткин

Ветров встретил его в коридоре института. Максим ходил на консультации по госэкзаменам, а Роман сдавал зачет. Ветров надеялся, что Сироткин клюнет. Смелый парень, выступал в авторалли, молчаливый, крепкий, надежный. Мужику уже тридцатник стукнул, а он все еще мелочь по магазинам развозит. Квартира жены, дача жены и зарплата у супруги в два раза больше. Человек с ущемленным мужским самолюбием.

Они пожали друг другу руки, и Ветров предложил прогуляться по скверику. Устроившись на лавочке в тенечке, Максим пошел в атаку.

— А скажи-ка мне, друг мой Ромка. Слабо тебе стянуть мешок с деньгами?

— Я размен вожу, Макс. Мешок гривенников?

— Ну а если там лежали бы сотенные бумажки?

— Слабо. Вычислят. Помнишь, как Егоров пинцетом четвертаки из пачек доставал? Виртуоз. Сунет в прессованную пачку узконосый пинцет, накрутит, дерг — и две бумажки намотаны. Чисто работал. Сам себя завалил, придурок! Джинсы по двести рублей у фарцовщиков скупал, девок по кабакам водил.

— Речь не о четвертаках идет. Тысяч по семьсот на брата выйдет, а то и по миллиону.

Сироткин взглянул на приятеля и прищурился.

— И много вас таких умников?

— Четверо. Ты пятый. Нужен хороший шофер. Твоя роль — крути баранку.

— А штурманом кто будет?

— Я тебя устрою?

— С тобой дело иметь можно.

— Согласен?

— Если убедишь. В такую игру перед смертью играть можно, а не когда у тебя семья на шее.

— Не преувеличивай, Рома. Извини за грубость, но ты для семьи не спаситель, а скорее обуза. А почему бы не сесть на коня?

— Не могу понять, чем тебя заманили в ловушку. Ты холостой, у тебя все есть, одеваешься с иголочки. На приключения потянуло?

— Перспектив не вижу. Наш диплом дешево стоит. В субботу поедем на пикник за город, там я тебя с ребятами познакомлю. Сам посмотришь.

— А зачем? У меня своя дача с банькой. Приезжайте, попаримся, познакомимся, потолкуем.

Предложение было принято. Ветрова удивило другое: никто ни разу не сказал "нет", никто не пугался и не возмущался.

Очевидно, у каждого в свое время закрадывалось подобное желание, но никто никогда не высказывал его вслух. Обидно. Целыми днями таскаешь мешки, набитые деньгами, а получаешь гроши. Потом привыкаешь и уже не реагируешь на груз. Что деньги, что картошка — какая разница. Вряд ли человек с улицы решился бы пойти на такое дело. Тут от одних цифр рехнуться можно. Без психологической подготовки большое дело не провернешь.

28 июня 1974 года. Костяк

Впервые на сходке появился Борис Коновалов. Крепкий, широкоплечий парень со скуластым лицом. Хмурый, строгий, подвижный. Хлипкий Эдик Чайка был полной противоположностью. Шуточки, остроты, эдакий улыбчивый губошлепик с веснушками. Однако роль ему отводилась важная — лицо команды в мундире капитана милиции. Валерке Родионову отводилась самая незаметная роль. Он отвечал за связь. Среди всех Валерка казался самым спокойным и уверенным. Рома Сироткин выглядел наблюдателем. У него жизненного опыта больше, чем у других, и характер стойкий. Такой в панику не бросится. Ну а Ветров носом чуял, где, что и как. Не голова, а вычислительная машина.